Толкование нпа конституционным судом

Критика правовой позиции Конституционного Суда РФ по вопросу введения института «акты с нормативным содержанием»

Юрист КА «Делькредере»

специально для ГАРАНТ.РУ

В 2016 году во исполнение Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 31 марта 2015 г. № 6-П (далее – Постановление) в Арбитражный процессуальный кодекс и Кодекс административного судопроизводства была введена категория «акты, содержащие разъяснения законодательства и обладающие нормативными свойствами» (далее – акты с нормативным содержанием). По смыслу поправок заявители получили возможность оспорить акт, обладающий признаками НПА, но не отвечающий его требованиям формально. Вместе с тем, целесообразность введения понятия вызывает некоторые вопросы. О возможных трудностях при разграничении актов с нормативным содержанием от нормативных и ненормативных правовых свидетельствует небольшое количество рассмотренных дел в судах общей и арбитражной юрисдикции.

Заявитель обратился в КС РФ, поскольку в рамках установленных процедур судебного нормоконтроля и оспаривания ненормативных правовых актов (далее – ННПА) не смог защитить право в сфере налоговых правоотношений, нарушенное информационным письмом ФНС России от 21 августа 2013 г. № АС-4-3/15165 «О налоге на добычу полезных ископаемых». По мнению Верховного Суда Российской Федерации и ВАС РФ, куда обратился заявитель, указанное письмо ФНС России не отвечало критериям, позволяющим признать его в качестве НПА ни по форме, ни по содержанию, ни по издавшему его субъекту, ни по источнику опубликования. В то же время оспорить такой акт как ННПА было невозможно, так как он не содержал адресованного заявителю властного предписания и имел распространение на определенный круг лиц.

КС РФ вынес рассматриваемое Постановление, в котором указал, что суды не должны ограничиваться формальным установлением реквизитов и формы оспариваемого акта, а обязаны выяснить, обладает ли акт нормативным содержанием. Под нормативными свойствами акта КС РФ предложил понимать наличие у этого акта следующих признаков:

Интерес вызывают особые мнения, вынесенные по делу судьями КС РФ – Ю.М. Даниловым и Г.А. Жилиным. С точки зрения Г.А. Жилина, введение категории «акт с нормативным содержанием» целесообразно, поскольку такие акты являются особой разновидностью ННПА. Если акт не обладает определенными реквизитами, то процедуры оспаривания ННПА достаточно для признания его недействительным (п. 2 Особого мнения Г.А. Жилина). При этом Г.А. Жилин не учел, что содержание, идущее в противоречие с формой оспариваемого акта, может распространять действие на неограниченный круг лиц. Точка зрения Ю.М. Данилова представляется наиболее аргументированной. Он указывает, что подходы к пониманию НПА вырабатывались долгое время. Градация актов на нормативные правовые и ненормативные правовые позволяла законодателю установить порядок и процедуру их судебной проверки в целях реализации права на доступ к правосудию. Появление новой категории в таком случае способно породить противоречивую правоприменительную практику (п. 7 Особого мнения Ю.М. Данилова).

Полагаю, проблема, появившаяся с введением понятия «акты с нормативным содержанием», заключается в выборе надлежащего способа защиты нарушенного права: оспаривать акт в порядке процедуры нормоконтроля или оспаривать его как ННПА. Целесообразность новой категории вызывает множество вопросов по следующим причинам:

Акты с нормативным содержанием представляют собой интерпретационные акты, а не самостоятельную и независимую категорию

Согласиться с Г.А. Жилиным, который в особом мнении указал, что акты с нормативным содержанием являются особой разновидностью ННПА, не представляется возможным. Единство юридической природы актов с нормативным содержанием с актами толкования проявляется в целом наборе признаков. Например, к таким признакам, по мнению к. ю. н., заведующего кафедрой теории и истории государства и права юридического факультета ОмГУ им. Ф.М. Достоевского, Р.Л. Иванова, относятся следующие:

Использование понятия «акты с нормативным содержанием» не несет смысловой нагрузки, неточно отражает сущность правового явления и влечет за собой терминологическую путаницу. Вполне оправдано рассматривать понятия «акт с нормативным содержанием» и «интерпретационный акт» как равнозначные. При этом предпочтительным является использование термина «интерпретационный акт».

Ранее терминологическая градация позволяла четко установить порядок и процедуру судебной проверки НПА, разграничить ее с процедурой обжалования ННПА

Учитывая, что подходы к пониманию НПА и ННПА вырабатывались долгое время и до сих пор не оформлены законодательно (постановлeниe Правитeльства РФ от 13 августа 1997 г. № 1009, приказ Минюста России от 4 мая 2007 г. № 88), предстоит работа по толкованию термина «акты с нормативным содержанием» и по детальной регламентации процедуры оспаривания указанных актов. С одной стороны, осуществляющий нормоконтроль суд получил возможность не проверять оспариваемый акт на соответствие таким критериям как форма, субъект и источник опубликования. С другой стороны, процедура стала более громоздкой – предмет доказывания отличается от предмета доказывания по делам об оспаривании НПА и содержит следующие факты:

О сложности доказывания свидетельствует небольшое количество дел, рассмотренных судами общей юрисдикции (ст. 217.1 КАС РФ) и СИП (ст. 195.1 АПК РФ) (решение Суда по интеллектуальным правам от 14 сентября 2018 г. по делу № СИП-758/2017, постановление Президиума Суда по интеллектуальным правам от 2 февраля 2018 г. № С01-1102/2017 по делу № СИП-789/2016, определение Суда по интеллектуальным правам от 23 июля 2018 г. по делу № СИП-758/2017). Например, в одном деле Президиум СИП указал на возможность заявителя оспорить в порядке ст. 195.1 АПК РФ положения Руководства по экспертизе заявок на изобретения, утвержденного Приказом Роспатента от 25 июля 2011 г. № 87 (постановление Президиума Суда по интеллектуальным правам от 2 февраля 2018 г. № С01-1102/2017 по делу № СИП-789/2016). В другом деле оспариваемые Рекомендации Роспатента носили разъяснительный характер по отдельным вопросам проведения экспертизы, были адресованы экспертам, а не заявителям. Вместе с тем, СИП признал, что оспариваемые Рекомендации, утвержденные приказом Федеральной службы по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам от 31 декабря 2009 г. № 196, опосредованно (через правоприменительную деятельность работников Роспатента), приобретают обязательный характер и для неопределенного круга лиц – заявителей (определение Суда по интеллектуальным правам от 23 июля 2018 г. по делу № СИП-758/2017).

С момента вступления в силу ст. 217.1 КАС РФ суды общей юрисдикции рассмотрели небольшое количество дел (Решение ВС РФ от 20 августа 2018 г. по делу № АКПИ18-629, Апелляционное определение ВС РФ от 14 ноября 2017 г. № АПЛ17-373, Решение ВС РФ от 24 июля 2017 г. № АКПИ17-441, Решение Верховного Суда РФ от 18 августа 2016 г. № АКПИ16-546, решение ВС РФ от 11 августа 2016 г. № АКПИ16-560). Поскольку акты с нормативным содержанием зачастую имеют форму ведомственных актов, то это может привести к проблеме их разграничения с ННПА. В одном деле ВС РФ подтвердил законность решения о признании Письма ФАС России недействующим, «несмотря на то, что Письмо является ответом на обращение конкретного юридического лица» (Апелляционное определение ВС РФ от 14 ноября 2017 г. № АПЛ17-373). В другом деле ВС РФ, несмотря на позицию Минюста России об отмене письма ФНС России, указал, что оспариваемое письмо не обладает нормативными свойствами и соответствует содержанию разъясняемых им нормативных положений. ВС РФ отклонил довод министерства о том, налоговый орган при проведении камеральных налоговых проверок применил правовые позиции в письме, которые нарушают права налогоплательщика (Апелляционное определение ВС РФ от 28 июня 2018 г. № АПЛ18-213).

Таким образом, невозможно однозначно утверждать, что акты с нормативным содержанием являются особой разновидностью ННПА. Существует потенциальная проблема разграничения актов с нормативным содержанием от НПА и ННПА. Смысл поправок заключался в том, чтобы заявители получили возможность оспорить акт, обладающий признаками нормативного правового акта, но не отвечающий его требованиям формально. По факту процедура оспаривания актов с ненормативным содержанием является достаточно громоздкой.

Источник

Аналитика Аналитические обзоры

Неприменение судом нормативно-правового акта при разрешении споров – толкование КС РФ

В силу части 2 статьи 13 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (АПК РФ) арбитражный суд, установив при рассмотрении дела несоответствие нормативного правового акта иному имеющему большую юридическую силу нормативному правовому акту, в том числе издание его с превышением полномочий, принимает судебный акт в соответствии с нормативным правовым актом, имеющим большую юридическую силу. Указанное дискреционное полномочие арбитражного суда направлено на защиту интересов участников судебного разбирательства, в том числе в тех случаях, когда оспаривание нормативно-правового акта по правилам административного производства невозможно по причинам его отмены в судебном либо административном порядке либо истечения срока действия.

Особенна актуальна эта ситуация в сфере энергоснабжения, так как зачастую тарифные решения не могут быть проверены по правилам Кодекса об административном производстве, но с достаточной долей вероятности нарушают либо нарушали в прошлом права и законные интересы участников гражданского оборота.

Вместе с тем случаи неприменения НПА в судебном порядке являются крайне редкими, в том числе из-за потенциального выхода судов за пределы своих полномочий.

Относительно недавно Конституционный суд Российской Федерации (КС РФ) издал общеобязательное толкование положений части 2 статьи 13 АПК РФ в совокупности с нормами Конституции РФ и иных процессуальных кодексов.

Обратимся к краткому изложению обстоятельств споров и позиции заявителя при обращении в КС РФ.

Фактические обстоятельства споров, в отношении обстоятельств которых КС РФ посчитал необходимым изложить правовую позицию.

Комитет по распоряжению муниципальной собственностью и земельными ресурсами администрации Балаковского муниципального района Саратовской области (далее – истец, комитет) обратился в Арбитражный суд Саратовской области с исковым заявлением к индивидуальному предпринимателю (далее – ответчик) о взыскании задолженности по арендной плате. Решением арбитражного суда[1] требования истца удовлетворены в полном объеме.

Ответчик сослался на то, что решение Собрания депутатов Балаковского муниципального образования, установившее коэффициент для определения арендной платы на земельные участки, предназначенные для размещения объектов торговли, общественного питания и бытового обслуживания, в размере 4,4 % от их кадастровой стоимости, противоречит актам большей юридической силы и не подлежит применению.

Суд отклонил данный довод исходя из того, что данный акт не признан недействующим в надлежащем порядке и прекратил производство по делу.

Постановлением Арбитражного суда Поволжского округа решение суда первой инстанции оставлено без изменения, а кассационная жалоба ответчика – без удовлетворения.

Комитет по распоряжению муниципальной собственностью и земельными ресурсами администрации Балаковского муниципального района Саратовской области обратился в Арбитражный суд Саратовской области с новым исковым заявлением к ответчику о взыскании задолженности по арендной плате.

Суд взыскал с ответчика пеню и отказал в удовлетворении остальной части исковых требований. Суд пришел к выводу о том, что решение Собрания депутатов Балаковского муниципального образования, которое упоминалось выше, не подлежит применению, поскольку коэффициент для определения арендной платы установлен органом местного самоуправления произвольно в противоречие принципу экономической обоснованности арендной платы, установленному постановлением Правительства Российской Федерации от 16.07.2009 № 582.

Постановлением Двенадцатого арбитражного апелляционного суда решение суда первой инстанции отменено и исковые требования удовлетворены в полном объеме. Арбитражный суд сослался на то обстоятельство, что вышеназванный нормативный акт не признан недействующим, а кроме того, рассмотрение дел об оспаривании нормативных правовых актов, не отнесенных к компетенции Суда по интеллектуальным правам, подведомственно судам общей юрисдикции.

Арбитражный суд Поволжского округа, а также Верховный суд РФ постановление суда апелляционной инстанции оставили без изменения.

Далее Саратовский областной суд признал решение Собрания депутатов Балаковского муниципального образования противоречащим принципу экономической обоснованности, недействующим и не подлежащим применению в части, устанавливающей коэффициент для определения арендной платы на земельные участки, предназначенные для размещения производственных и административных зданий в размере 4,9 % от их кадастровой стоимости. Затем на основании решения органа, издавшего данный нормативный правовой акт, оно утратило силу в полном объеме.

При обращении в Конституционный суд Российской Федерации заявитель указал на нарушение права на судебную защиту отказом арбитражных судов проверить нормативно-правовой акт, примененный при разрешении хозяйственного спора на соответствие иному нормативно-правовому акту, имеющему большую юридическую силу. Тем самым суды, по мнению заявителя, не использовали свои полномочия в рамках разрешения хозяйственного спора и фактически не позволили заявителю защитить свои экономические интересы.

Рассмотрим подробнее правовые позиции, на основании которых КС РФ истолковал соответствующие положения процессуальных кодексов.

Позиция КС РФ по данному делу[2]

В соответствии с императивными нормами Конституции РФ право граждан оспорить в судебном порядке непосредственно нормативный правовой акт органа публичной власти представляет собой дополнительную возможность защиты прав и свобод с использованием судебного механизма.

Данному праву корреспондирует обязанность суда рассмотреть этот вопрос, отразив в решении мотивы, по которым суд не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле.

Федеральным законом от 28.06.2014 № 186-ФЗ внесены изменения в АПК РФ, в соответствии с которыми из подведомственности арбитражных судов исключены дела об оспаривании нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти, если рассмотрение таких дел не отнесено к компетенции Суда по интеллектуальным правам.

Данные изменения не затронули вытекающего из Конституции РФ полномочия арбитражного суда при рассмотрении дела отказать в применении нормативного правового акта, противоречащего нормативному правовому акту большей юридической силы.

Иной подход, нашедший свое отражение в некоторых судебных актах, ставил бы стороны разбирательства в арбитражных судах в худшее положение по сравнению со сторонами в судах общей юрисдикции, а также нарушал бы единство и единообразие гражданского и арбитражного судопроизводства.

Последствием признания нормативного правового акта недействующим полностью или в части является его исключение из системы правового регулирования и возможность пересмотра судебных решений, основанных на этом акте.

Вместе с тем полномочие арбитражного суда отказать в применении нормативного правового акта, противоречащего нормативному правовому акту большей юридической силы, имеет особое значение, когда иные способы реализации права на судебную защиту не могут быть реализованы, как, например, в случае утраты силы оспариваемым актом на момент подачи административного искового заявления или в период производства по делу либо в случае наличия вступившего в законную силу решения суда, принятого по тому же предмету.

Данного подхода придерживается и Верховный суд РФ, который указал, что суд отказывает в принятии заявления, если заявитель оспаривает нормативный правовой акт, отмененный органом или должностным лицом, его издавшим, однако заявитель вправе обратиться в суд в порядке искового производства, поставив вопрос о неприменении при разрешении спора этого нормативного правового акта или его части.

Если нормативный правовой акт, подлежащий применению арбитражным судом, отменен до начала или в период производства по административному исковому заявлению о признании его недействующим, арбитражный суд не может отказаться от оценки такого акта на предмет его соответствия нормативному правовому акту большей юридической силы, поскольку это противоречило бы статье 120 Конституции РФ, а также означало бы отказ в праве на судебную защиту, который не подлежит ограничению.

Таким образом, Конституционный суд постановил признать оспариваемые положения не противоречащими Конституции РФ, поскольку данные положения предполагают обязанность арбитражного суда проверить нормативный правовой акт, подлежащий применению в данном деле, на соответствие иному нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу.

Рекомендации VEGAS LEX

Согласно статье 6 Закона о Конституционном суде Российской Федерации[3] решения суда обязательны на всей территории Российской Федерации для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и их объединений. Свойством общеобязательности, по смыслу указанного закона, обладают все решения КС РФ, которые в силу части второй статьи 79 названного закона действуют непосредственно и не требуют подтверждения другими органами и должностными лицами.

Следовательно, правовые выводы, изложенные в постановлении суда по данному делу являются универсальными и применимыми при разрешении любых споров, связанных с оценкой соответствия одного нормативно-правового акта иному нормативно-правовому акту, имеющему большую юридическую силу.

Поэтому мы рекомендуем в тех случаях, когда конкретный нормативно-правовой акт (в том числе тарифное решение в сфере электроэнергетики, теплоснабжения, газоснабжения и т.п.) уже был отменен либо утратил юридическую силу, но, по мнению участника судебного разбирательства, нарушает права участника хозяйственных правоотношений, заявлять довод о необходимости применения статьи 13 АПК РФ со ссылкой в числе прочего на выводы Конституционного суда Российской Федерации.

По нашему мнению, постановление КС РФ по данному делу вносит положительные изменения в существующее правовое регулирование и позволит судам, рассматривающим хозяйственные споры, более широко применять свои дискреционные полномочия.

[1] Решение Арбитражного суда Саратовской области от 18.03.2016 по делу № А57-16902/2015.

[2] См. Постановление КС РФ от 06.12.2017 № 37-П.

[3] Федеральный конституционный закон от 21.07.1994 № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации».

Источник

Решения и постановления Конституционного Суда РФ как источники конституционного права

Аннотация. В статье рассматривается место решений и постановлений КС РФ в системе конституционного права, а именно: поднимается вопрос, являются ли указанные акты КС РФ источником права? Автор исследует нормы законодательства, закрепляющие полномочия Конституционного Суда РФ, и на их основе делает вывод о значении решений и постановлений данного органа власти.

Если мы обратимся к научной юридической литературе, то увидим, что вопрос о том, какое место отведено решениям Конституционного Суда Российской Федерации (далее – КС РФ) в российской правовой системе, имеет множество неоднозначных трактовок. Так, ряд авторов (Б.С. Морщакова, Т.Я. Хабриева, В.А. Туманов и др.)[1], полагает, что данные нормативные акты следует рассматривать в качестве полноценных источников конституционного права. И это несмотря на то, что в отечественной правовой системе судебные прецеденты принято не относить к источникам права – они могут носить лишь рекомендательный характер. Однако стоит учитывать, что законы и другие правовые акты – не единственная форма выражения права, хотя и играют решающую роль в континентальной (или романо-германской) правовой системе. Конечно, судебные решения в нашей стране не относят к источникам права, тем не менее, повседневная практика показывает, что в некоторых случаях правоприменитель вынужден принимать их во внимание.

Как считает В.А. Савицкий, самые разные источники могут способствовать возникновению норм права, здесь важна лишь их сущность – т.е. чтобы возникшие нормы были именно правовыми[2].

Следует учитывать, что в каждой стране правовая система подвержена постоянным изменениям – т.е. источники и нормы права постоянно обновляются, приобретая новые свойства и черты. Отметим, что на современном этапе развития общества, с постоянными преобразованиями в сфере политики и экономики, происходит отказ от прежних устоявшихся стереотипов. Это способствует тому, что государства все больше стараются придерживаться позиции, которая признает судебный прецедент в качестве источника права, но до сих пор официальной доктрины прецедентного права так и не выработано. Наиболее важным фактором преобразования правовой системы является институт конституционного правосудия. Указанное обстоятельство позволяет, в свою очередь, утверждать, что решения КС РФ должны стать полноценным источником права.

Но почему же все-таки решения КС РФ занимают особое место в российской судебно-правовой системе? Это обусловлено закрепленным в ФКЗ «О Конституционном суде Российской Федерации»[3] положением об исключительном полномочии данного судебного органа на толкование Конституции РФ[4]. Более того, КС РФ уполномочен разрешать дела об оспаривании соответствия (несоответствия) федеральных законов, нормативных актов Президента РФ, иных нормативных актов, Конституции. Как видим, КС РФ наделен довольно широкими полномочиями, кроме вышеперечисленных, к его компетенции относится рассмотрение жалоб на нарушение конституционных прав граждан. Такая обширная компетенция свидетельствует об уникальности данного института: ведь его решения не могут быть пересмотрены или отменены ни одним государственным органом, а из исполнение – обязательно на всей территории РФ.

При толковании Конституции КС РФ принимаются решения такого масштаба, отсутствие которых уже делает текст Основного закона неполным. Не допускается интерпретировать конституционную норму какому-либо иному органу власти, если ее толкование уже было дано КС РФ.

Обращает на себя внимание один интересный факт: еще задолго до того, как в России был создан Конституционный Суд, в юридической литературе затрагивался вопрос о том, признать ли нормативным официальное судебное толкование или нет. Проявлялось это в том, что в постановлениях Пленума Верховного суда РФ содержались руководящие разъяснения по применению законов, которые считались обязательными для правоприменителей[5]. Указанное обстоятельство породило множество дискуссий относительно вопроса об их нормативности. Поскольку Верховный Суд РФ имеет особый статус, являясь высшей кассационной и одновременно – надзорной инстанцией, уполномоченной пересматривать решения всех судов общей юрисдикции, то всем правоприменителям необходимо было обязательно учитывать решения данного судебного органа, «сверяясь» с ними.

Но каков же статус КС РФ? Если взять за основу конституционный принцип разделения властей, то КС, как и все суды – правоприменительный орган, соответственно, не наделен правотворческой функцией. Однако далеко не все решения КС РФ однотипны по своей структуре: в практике толкования норм Конституции часто встречаются такие, в которых четко прослеживаются новые нормы права. Ярким примером является постановление КС РФ от 28 ноября 1995 г. № 15-п по делу о толковании ч. 2 ст. 137 Конституции[6]. В нем установлено положение об изменениях текста Конституции (а именно – в ст. 65): такие изменения могут быть внесены только на основании указа Президента РФ, который, в свою очередь, издан на основе решения субъекта РФ, принятого в установленном порядке. Такое постановление наглядно подтверждает правотворчество КС РФ.

Как уже упоминалось выше – КС РФ рассматривает большую часть дел, связанную с проверкой соответствия принятых нормативных актов Конституции. Законом установлено, что те нормативные акты, которые КС РФ признает несоответствующими Конституции, подлежат отмене, таким образом, они утрачивают силу. Если речь идет о международном договоре, который не соответствует Конституции, то он не вводится в действие и также не применяется в РФ. Это означает, что акт, признанный неконституционным, перестает быть источником права, хотя орган, его принявший, не отменил его действие. Если речь идет о признании не соответствующим основному закону какого-либо акта в части, то перед нами уже будет новый правовой акт, поскольку прежний теряет свое значение и смысл. Учитывая вышеизложенное, становится наиболее очевидна правотворческая функция суда: иначе говоря, прецедент становится значимым юридически в системе российского права. Как считает М.С. Саликов, решения КС РФ и законы равны по своей юридической силе: решения КС даже в большей степени защищены с точки зрения права, поскольку решения КС не подлежат отмене или пересмотру никаким иным органом власти, тогда как законы могут быть отменены или пересмотрены.

Справедливой представляется и позиция, которой придерживается В.А. Кряжков[7]. Автор полагает, что роль КС РФ в законотворчестве довольно значительна: он избавляет правовую систему от ненужных, засоряющих ее норм. Однако при этом роль КС РФ – не законодательная, так как он отменяет несоответствующую норму только формально, т.е. «на бумаге» но вместе с тем, отмена закона происходит фактически.

Но такая форма осуществления правосудия имеет серьезный минус: КС РФ выносит решения, отменяющие конкретные нормативные акты, т.е. имеют отношение не ко всем правовым актам, содержащим аналогичные нормы (акту, который был отменен). Это не согласуется с нормой, закрепленной в ч. 2 ст. 87 Закона о Конституционном суде[3], исходя из которой, если тот или иной нормативный акт был признан несоответствующим Конституции, полностью, либо в части, то отмене подлежат также и положения других нормативных правовых актов, в которых присутствуют аналогичные положения. Однако на практике, увы, данное положение не соблюдается.

Вполне закономерным и логичным будет вопрос о том, для каких субъектов обязательно решение КС РФ, если предметом рассмотрения была жалоба на нарушение конституционных прав граждан? Стоит отметить, что в первую очередь, вынесенное решение обязательно для исполнения участникам спора, но если иные субъекты правоотношений в какой-либо ситуации столкнутся с данным решением, то оно приобретет обязательную силу и для них. Приведем пример: если конкретная норма (полностью или в части), содержащаяся в уголовном или уголовно-процессуальном законе, была отменена по решению КС РФ, то правоприменители в лице органа следствия, дознания и т.д. не могут применять такую норму при осуществлении предварительного расследования, всякий раз делая ссылку на решение КС РФ, согласно которому, конкретная норма признана не соответствующей Конституции.

Выше мы рассмотрели решения КС РФ в качестве источника права. Но какую роль играют постановления КС РФ? Здесь нельзя дать однозначного ответа. Безусловно, любые правовые акты, вынесенные судом данной инстанции, имеют огромное значение и обязательны к исполнению. Но опять же, учитывая особенность романо-германской (континентальной) правовой системы, мы видим, что в ней суд не рассматривается в качестве правотворческого органа. Вместе с тем, как уже было выяснено ранее, КС РФ не творит право, но оказывает на него существенное влияние, очищая правовую систему от неконституционных норм и осуществляя толкование существующих норм Конституции.

Обратим внимание на то, что постановления, выносимые КС РФ на основании ч. 5 ст. 125 Основного закона[4], рассматриваются как источники конституционного права, поскольку в них содержатся нормы, носящие конституционный характер. Учитывая данное обстоятельство, полагаем, что основаниями для причисления к источникам права постановлений КС РФ являются:
— содержание в данных постановлениях конституционных норм, а также способность отменять те или иные нормы;
— постановления КС наделены в определенных случаях силой закона, они также выносятся именем Российской Федерации, и аналогично решениям КС, являются окончательными, не подлежат пересмотру никаким другим органом власти;
— постановления КС носят обязательный характер на всей территории РФ для всех субъектов права – органов власти, предприятий, организаций, граждан и т.д.;
— постановления КС РФ официально публикуются;
— сильный моральный авторитет.

Однако стоит заметить, что толкование Конституции КС РФ осуществляет не только тогда, когда разрешает дела по специальным запросам уполномоченных органов о даче такого толкования. В компетенции КС РФ могут находиться и другие дела, которые связаны с проверкой соответствия Конституции нормативных актов, исходя из ч. 2 и 4 ст. 125 Конституции[4]. И в данном случае КС РФ формирует собственную правовую позицию по данным вопросам, которая отчасти является особой формой конституционного толкования. Тем не менее, такую правовую позицию считать нормой права нельзя, поскольку она в данной ситуации содержится лишь в мотивировочной части постановления КС РФ.

Источник